All-inclusive: инклюзия на сцене и в жизни

Еще пару десятилетий назад об инклюзивном театре в России даже не слышали. Нет, конечно, у нас ставили западные пьесы о людях с инвалидностью (так, одно время большим успехом у отечественного зрителя пользовались «Сотворившая чудо» Уильяма Гибсона о перевоспитании слепоглухой девочки ее слабовидящей учительницей или «Эти свободные бабочки» Леонарда Гирша о недолгом романе незрячего парня с начинающей актрисой), и официально даже существовал Театр мимики и жеста, основанный в Москве в 1963 году, но, по большому счету, путь на сцену для людей с особенностями — зрения, слуха, ментальными или опорно-двигательными — был закрыт. Подобно тому, как долгое время они «выпадали» из социальной жизни, так не были учтены их потребности (и уникальные возможности) в искусстве. Но, к счастью, эта печальная ситуация в последние годы постепенно стала меняться.

Вслед за Америкой и особенно Европой, где с начала 2000-х годов реализуются мощные государственные и частные программы по доступности искусства для всех групп населения, в России появилось какое-то количество людей и организаций, помогающих на деле осуществлять декларируемое конституцией право всех людей на равные возможности. Речь не только о пандусах в театральных зданиях, музеях и концертных залах (хотя это, конечно, тоже немаловажно) или обязательном введении тифлокомментирования для некоторых спектаклей и всех фильмов, снятых на деньги Минкульта (замечательная, но требующая больших ресурсов — человеческих, финансовых, административных — инициатива). А о том, что люди с инвалидностью, стали, наконец, если не полноправными, то все-таки участниками разнообразных творческих процессов.

Так, в музее «Гараж» в 2016 году прошла выставка «Единомышленники», которую люди с особенными потребностями создавали совместно с сотрудниками музея, впервые в новейшей российской истории став со-кураторами, а не только потребителями современного искусства. В 2014 году, создав важный прецедент, премию в номинации «Эксперимент» фестиваля «Золотая Маска» получил спектакль «Отдаленная близость» Андрея Афонина, в 2016 в той же номинации была выдвинута постановка «Прикасаемые» с участием слепоглухих и зрячеслышащих актеров, созданная по инициативе Евгения Миронова, Театра Наций и фонда «Со-единение», в 2017 году на главную театральную премию страны был номинирован спектакль режиссера Бориса Павловича «Язык птиц», где наравне с актерами Большого Драматического Театра им. Г.А. Товстоногова играют студенты Центра абилитации взрослых людей с аутизмом «Антон тут рядом». Наконец, «Золотую маску» за лучший кукольный спектакль 2017 года получила Яна Тумина с «Колиным сочинением», созданным по мотивам стихов Коли Голышева — мальчика с синдромом Дауна.

Будет преувеличением сказать, что спектакли особого или инклюзивного театра не исчезают с подмостков, или что постановки на социальные темы вовсю шагают по стране. На самом деле и те, и другие еще только делают первые шаги, поэтому нуждаются в особенном внимании и поддержке. Это вовсе не означает, что спектакль или выставку, в создании которых принимали участие люди с инвалидностью, необходимо рассматривать под каким-то иным углом зрения, чем любую другую: наоборот, толерантность в том и заключается, чтобы судить произведение искусства и автора по законам, ими над собой поставленными. Но просвещать и образовывать публику, вырабатывать новую терминологию и новый подход в профессиональной среде нужно непременно.

Одним из первых эту задачу начал решать Всероссийский фестиваль особых театров «Протеатр», который с 2000 года каждый три года проходит в Москве (а с 2015 в Центре им. Мейерхольда организуется еще и фестиваль «ProТеатр. Международные встречи»). Кроме постановок ведущих инклюзивных коллективов со всего мира программа смотра всегда включает лекции известных международных и отечественных специалистов в области «особого» искусства, тренинги и мастер-классы, а также научно-практическую конференцию. Эта своеобразная офф-программа особенно ценна тем, что позволяет увидеть и сопоставить разные взгляды и подходы, вплоть до диаметрально противоположных, начать диалог между теми, кто обычно не сотрудничает и, кажется, сотрудничать не может. Кроме того, во время фестиваля российские практики имеют отличную возможность познакомиться с иностранными коллегами и их — часто совершенно иным по сути — опытом, что-то позаимствовать, с чем-то не согласиться.

Однако, основой любой успешной деятельности является все-таки ежедневная практика и постоянное самообразование в выбранной области. До недавнего времени инклюзивные театры и другие учреждения культуры, работающие с особенными людьми, существовали каждый сам по себе, как будто в некоем вакууме. Но год назад, практически одновременно, произошло два нацеленных на большее взаимодействие события: была создана Ассоциация деятелей инклюзивного искусства «АСДИИСК» и запущен проект «Инклюзион.Школа» — сначала в столице, а затем и в регионах: Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Новосибирске и Казани. И если Ассоциация объявила своей основной задачей работу с внешним полем и потенциальной аудиторией, то школы «Инклюзион» все-таки ставят своей целью «воспитание» тренеров и специалистов, способных профессионально заниматься творчеством с людьми с разными физическими возможностями.

Московскую школу курирует Лариса Никитина, которая в последнее время активно ездит по стране, «прививая вирус» инклюзивного театра на местах. За региональную сеть отвечает режиссер Полина Стружкова, известная своей работой с детской и подростковой тематикой. Кроме того, «Инклюзион.Школы» активно сотрудничают с занимающимися инклюзией организациями и театральными вузами: в Санкт-Петербурге занятия проходят на базе «Упсала-Цирка», в Казани — в творческой лаборатории «Угол», местном ТЮЗе и Театре им. Камала, а в Екатеринбурге успешно развивается сотрудничество с театральным институтом, студенты которого пришли в «Инклюзион.Школу» вслед за своим педагогом Натальей Гараниной и сейчас вместе со слепоглухими людьми ставят шекспировского «Короля Лира» (в заглавной роли — слепоглухой Вячеслав Каргополов).

Это, кстати, не единственный пример взаимодействия будущих актеров с инклюзией: важность участия студентов в таких проектах понимают и во многих столичных театральных вузах — так, в проходившей в 2015 году «Инклюзивной театральной лаборатории «Со-единение» участвовали и Школа-студия МХАТ (курс Д. Брусникина), и ГИТИС (курсы О. Кудряшова), и Щукинское училище (курс М. Борисова). Что касается регионов, то там подобная работа обычно ведется либо на базе специализированных школ-интернатов (как это уже больше тридцати лет происходит в Нижнем Новгороде, где с 1986 года педагог и режиссер Владимир Чикишев глухонемыми детьми делает удивительный пластический театр «Пиано»), либо в тесном сотрудничестве с культурными институциями (прекрасное, и очень успешное тому доказательство — совсем еще молодой проект ЗАживое в Екатеринбурге, который сначала базировался в ТЮЗе, а теперь переехал в «Ельцин-центр»).

Как видим, потихоньку тема инклюзии проникает не только в сам театр, но и в такую консервативную и закрытую область, как театральное образование, более того. Появляются специализированные школы для тех, кто хочет профессионально заниматься театром с «особыми» людьми. А вот раньше такое образование получить у нас в стране было практически негде, поэтому те, кто создавал подобные проекты (клинический психолог Наталья Попова, возглавляющая интегрированную театральную студию «Круг I», режиссер Андрей Афонин, художественный руководитель интегрированного театра-студии «Круг II», и многие другие) двигались чуть ли не в темноте, наощупь, самостоятельно нащупывая дальнейшие пути развития и временами открывая то, что уже было обнаружено их западными коллегами. К счастью, первопроходцы инклюзивного театрального движения в России не сломались, они по-прежнему в строю, и каждый с увлечением занимается своим направлением, в том числе проводит учебные и практические занятия в регионах.

Со временем проявили интерес к такому не совсем обычному театру и люди театра — благодаря чему, например, в 2014 году появилась совместная постановка фонда «Со-единение», Государственного Театра Наций и школы-фестиваля «Территория». В спектакле «Прикасаемые» участвовали слепоглухие и зрячеслышащие актеры, которые рассказывали истории из своей жизни. Постановка выводила участников спектакля «из тени», позволяя им наконец-то стать видимыми для других людей, и одновременно поднимала проблему замкнутости их образа жизни, проливала свет на их переживания и особенности восприятия мира, связанные с состоянием здоровья. В 2017 году в ко-продукции были созданы две международные версии спектакля под общим названием In Touch — французская и британская. Сначала премьера обновленной версии, созданной режиссерами Русланом Маликовым и Дженни Силей с участием слепоглухих людей из России и Великобритании, с большим успехом прошла на сцене Национального Театра в Лондоне, а затем, 4 декабря 2017, он был показан в штаб-квартире ЮНЕСКО — на сей раз в постановке участвовала слепоглухая актриса из Франции.

В начале 2018 года мультипликаторы Александр Петров и Дмитрий Петров, режиссер Альберт Рудницкий, хореограф Александра Рудик и продюсер Виктория Виолло-Авдеева реализовали еще одну амбициозную идею — «Anima Chroma/Живые картины», спектакль о восприятии живописи людьми, которые по-разному видят мир. Идея проекта появилась как ответ на вопрос «Зачем незрячему человеку нужна живопись?». В течение 15 месяцев в рамках лабораторий и репетиций его создатели исследовали способы постижения искусства и выражения эстетического переживания слепоглухими и зрячеслышащими актерами. В основе спектакля — оригинальный сценарий Дмитрия Петрова. В новой художественной форме, сочетающей живописную анимацию и театр, пластику тела и музыку, слепоглухие и зрячеслышащие актеры вместе со зрителями проживают историю мироздания: от «Черного квадрата» К. Малевича к иконе «Спас в силах». Семь картин, представляющие разные эпохи мирового искусства, объединены историей героев-красок, которые в поисках Света и Творца проживают целую жизнь. Оригинальную объемную анимацию специально для спектакля создал знаменитый российский мультипликатор, лауреат премии «Оскар» Александр Петров. «Живые картины» будут развиваться и дальше: по планам им предстоит долгая сценическая жизнь.

Это не единственный проект с незрячими и для незрячих, над которым сейчас работают ведущие отечественные деятели культуры. Так, в Петербурге Борис Павлович, только что выпустивший новый спектакль с участием людей с расстройством аутистического спектра («Разговоры» в социокультурном пространстве «Квартира») и первый в стране спектакль, адаптированный для смешанной семейной аудитории, в том числе детей с РАС и их родителей («Недетские разговоры»), теперь вместе с реабилитантами «Центра медико-социальной реабилитации инвалидов по зрению» и молодыми выпускниками Российского государственного института сценических искусств исследует вопросы коммуникации и поиска общего языка. Результатом долгой, полуторагодовой лаборатории станет спектакль, премьера которого должна состояться на сцене Александринского театра в Петербурге в конце 2018 года. Очень важно, что эта непростая, но интересная работа ведется в рамках театральной лаборатории для слепых и слабовидящих Петербургского благотворительного фонда культуры и искусства «ПРО АРТЕ» при поддержке Комитета по культуре Санкт-Петербурга, с использованием гранта Президента Российской Федерации.

Все это дает надежду на то, что профессионалы пришли в отечественное инклюзивное искусство (и театр в частности) всерьез и надолго, а государство и благотворительные фонды всячески —, в том числе финансово — поддержат их в этом порыве.