Руководитель программы «Особый взгляд» Ксения Дмитриева подвела итоги 2022 года

В студии у Алексея Голубева, ведущего прямых эфиров «Особого взгляда» в «ВКонтакте», — руководитель программы Ксения Дмитриева. Она рассказала о литературном конкурсе и приложении для автоматизированного тифлокомментирования фильмов, о грантах программы и специальных проектах, реализованных в уходящем году, а также поделилась планами на будущее.

Предлагаем расшифровку трансляции.

— Ксения, мой первый вопрос: я в течение года наблюдаю за работой программы «Особый взгляд», по моему мнению, происходит очень много всего. С каким настроением вы подходите к концу года? Все ли было сделано?

— Я лично, как и вы, наблюдала многое издалека, так как находилась в декрете, не буду этого скрывать. У меня был прекрасный заместитель — Владимир Плехов, который и сейчас продолжает свою деятельность.

Могу сказать, что включаюсь в работу с очень сильным запалом на будущее, потому что сделано очень много — больше, чем планировалось. Были спецпроекты, про которые мы не думали еще в прошлом году, но они стали естественным продолжением нашей деятельности. Мы поняли, что сделать их необходимо.

— Какие самые крупные и самые важные проекты, то, о чем бы вы хотели рассказать в первую очередь?

— Вы знаете, я бы сказала не столько про проекты, сколько про деятельность, которую мы ведем. Объясню. У нас есть системные проекты, которые реализуются за счет средств фонда. По факту задача любого благотворительного фонда, любой благотворительной организации — сделать так, чтобы ее не было. Звучит абсурдно, но это так: сделать так, чтобы система работала без нас.

В этому году мы продвинулись во многих наших коммуникациях с государственными органами. Видим очень хорошую, положительную тенденцию. Совместно с Министерством культуры РФ был реализован спецпроект — это «Особый взгляд на Золотое кольцо», проект по доступности архитектурных объектов наших самых популярных направлений, который мы запустили еще в прошлом году. Это очень важная составляющая, из которой вытекает доступность и остальной культуры в целом.

Мы понимаем, что государственные органы не могут ежесекундно и быстро что-то поменять, добавить еще бюджет на те же тактильные модели, услуги и объекты, про которые мы говорим, работая с этой нозологией. Тем не менее они могут внести изменения. И в этом году в одну из национальных программ, например, была внесена возможность муниципальных и региональных театров потратить субсидию не только по тем основным пунктам, которые были до этого, но и покупать, например, оборудование для тифлокомментирования.

В рамках театра это может быть не такая большая сумма, но она дает возможность сделать спектакли адаптированными, что важно для зрителей с проблемами зрения. Мы понимаем, что даже такое маленькое изменение, как внесение пункта о субсидии, это уже очень большое достижение.

Как это работает, мы будем смотреть дальше. Сейчас мы ждем мониторинга этих театров, кто все же закупил, потому что это не правило, а возможность, и сам театр решает, покупать оборудование или нет. Это то, что касается доступности.

Были созданы инструкции, которые влияют на реализацию тифлокомментирования в кино, на работу продюсеров. Это тоже не совсем регламентируется нашим государством. Мы не можем обязать продюсеров делать то и то, обращаться к тем или иным специалистам. Но Департаментом кинематографии совместно с нами была разработана инструкция, в которой говорится, например, что для тифлокомментирования лучше задействовать сертифицированных специалистов.

— Вы о продюсерах кинофильмов?

— Продюсеры кинофильмов, да. Те кинофильмы, которые поддерживаются Министерством культуры и Фондом кино, обязаны сдавать тифлокомментарий вместе с фильмом в Госфильмофонд. С 2017 года они были обязаны сдавать тифлокомментарии, но кто их делал — это каждый раз была новость для сообщества сертифицированных тифлокомментаторов. Там было очень много незнакомых имен, непрофессиональных тифлокомментариев, которые только портят фильм и работу режиссера, чем что-то добавляют.

Теперь продюсеры звонят и уточняют, есть ли сертификат у данных специалистов, и берут в работу только тех, которые имеют сертификат. Мы видим на примере маленьких изменений, как глобально это работает.

Наша цель — запустить процессы, влияющие на системность, по всем нашим направлениям.

— Вы рассказали про кино, но есть еще грантовый конкурс на тифлокомментирование в театрах. Я не прошу сейчас назвать цифры, давайте не будем грузить зрителей ими, но, может быть, можем сказать про географию. Какие театры могут получить тифлокомментирование?

— Абсолютно любые театры могут получить наши гранты. У нас большой охват. Здесь я, кстати, готова ответить про цифры. Гранты получили 24 новых театра и 38 старых.

Здесь, опять же, видна проблема: театры могут получить оборудование для тифлокомментирования или средства по гранту, но что дальше? Они перестают вести эту деятельность, если у них пропадает инициатива по поиску дополнительных финансов в этой области, собственных средств на эти расходы у них сейчас нет. Здесь мы имеем два вида конкурса — это «Продолжение» и «Старт».

Мы, конечно же, будем продолжать эту историю. Планируется проведение грантового конкурса в начале года, поэтому те театры, которые нас смотрят, мы вас приглашаем участвовать. Мы до лета отберем театры, а за лето вы получите грантовые средства на реализацию на следующий сезон.

— Возвращаясь к кино, недавно «Особый взгляд» презентовал приложение для автоматизированного тифлокомментирования кинофильмов. Расскажите об этом проекте, будет ли он как-то дальше развиваться, что там планируется?

— Да, приложение — это, наверное, один из любимых проектов этого года. Он абсолютно отвечает требованиям целевой аудитории — тифлокомментарии теперь можно «носить» у себя в кармане, в смартфоне.

Этот проект реализуется с экспертами, среди которых есть и незрячие люди. Один из важных людей в команде — Павел Обиух. Я лично не перестаю восхищаться этим человеком. Он незрячий, у него четыре высших образования, он автор больших проектов в Москве, которые идут до сих пор, даже без его участия. Он является точкой сборки: человек, который и собирает, и оценивает эти тифлокомментарии, ставит ТЗ технической команде.

У нас, безусловно, есть задача по самой доработке приложения, потому что любой IT-продукт — это живая история, постоянно проходит тестирование, добавляются новые возможности. Какие, я не буду говорить, пускай по факту люди их получат.

Возможно, наши зрители хотят дополнительные возможности и готовы о них нам рассказать. Мы их рассмотрим, конечно же. Здесь есть точки роста.

На данный момент у нас есть договоренность с Госфильмофондом и рядом продюсерских и дистрибьюторских компаний, например, с «Централ Партнершип», о том, что они передают нам тифлокомментарии. Это тифлокомментарии к российским фильмам, которые созданы при поддержке Министерства культуры.

Если мы сделаем спецпроект с Госфильмофондом или иной организацией, то появятся и другие тифлокомментарии, но пока об этом рано говорить.

База фильмов в приложении будет расширяться, мы решили пополнять ее сразу, как только у нас появляются тифлокомментарии, поэтому следите за нашими соцсетями, мы всегда рассказываем о том, какие у нас появляются обновления, чтобы вы могли посмотреть что-нибудь свеженькое.

— Еще одна крутая инициатива «Особого взгляда» в этом году — литературный конкурс для незрячих авторов. Как вы оцениваете итоги?

— Я положительно оцениваю, потому что у меня было немного скептическое отношение к литературной составляющей. Как человек, который занимается социальной сферой, для меня это дополнительная составляющая этого конкурса. Но партнеры и участники проекта, команда фонда, они увидели перспективу в том, что это именно литературный конкурс, и мы дали высказаться людям на самые разные темы в художественном формате.

У нас 55 регионов поучаствовало в этом проекте, 259, если не ошибаюсь, заявок. Люди присылали книги по 60 страниц, огромные повести, поэтические сборники. К членам жюри удалось привлечь писателей Сергея Лукьяненко, Евгения Водолазкина и других деятелей культуры, это показывает, что конкурс сделан на высоком уровне. Буквально на той неделе к нам в фонд приезжал один из победителей, он получил дисплей, но не смог присутствовать на награждении в правительстве. Я получила такое удовольствие от общения с ним! Потому что поняла, когда мы с ним общались, что это человек, который занимается писательской деятельностью настолько профессионально, постоянно оттачивает текст, постоянно к нему возвращается.

Мне кажется, это очень важно по отношению к тому, какой ритм сейчас люди ведут, насколько мало людей, которые вот так углубленно погружены в процесс создания. Не ведутся за гонкой современности. Сейчас все действительно на продажу, на публикации, быстрее сделать. А это человек, который написал повесть в жанре эпос, он из Владивостока, при том, что он незрячий, который потерял зрение во взрослом возрасте — в 29 лет, это уникальная, на мой взгляд, история, потому что он потерял зрение и освоил Брайль, освоил брайлевский дисплей, это редко.

Ты видишь, насколько брайлевские дисплеи нужны людям, поэтому я положительно оцениваю конкурс, хотя мы понимаем, что даже этот конкурс — промежуточный этап при всем его уровне. Задача намного глобальнее.

— А можно выделить какие-то темы, на которые чаще всего пишут незрячие авторы?

— У нас было три жанра: лирика, эпос и драма. Больше всего было эпоса и лирики, стихов очень много. Если говорить про темы, у нас же тоже они были ограниченные, то больше всего писали про родину, про малую родину, про детство, где родился, какие-то детали очень интересные. Мне здесь, наверное, вспоминаются какие-нибудь ранние рассказы Татьяны Толстой, когда-то у нее были рассказы про детство, «На золотом крыльце сидели», Шмелев, у него про детство большая повесть. Очень много было таких рассказов, повестей и стихотворений на эту тему.

— А еще такие конкурсы будут проводиться в дальнейшем?

— Мы планируем, поэтому нужно следить за нашим сайтом и за нашими соцсетями. В каком формате, какие будут там номинации, мы пока не знаем, у нас есть разные предложения. Например, Бухтияров, незрячий редактор журнала «Наша жизнь», это журнал, который публикуется и распространяется на карточках для тифлофлешплееров, они рассылают в регионы. В основном незрячие люди старшего возраста пользуются этими тифлофлешплеерами потому, что не освоили телефон и Брайль, они слушают «Нашу жизнь». Бухтияров сказал, что хорошо бы внедрить такой жанр, как публицистика, тогда будет точно много историй, мы будем об этом думать.

— Вы уже вскользь упоминали, можете рассказать, может быть, кто-то не знает, победители литературного конкурса, какие у них были награды?

— Наши победители получили памятный диплом, подписанный Татьяной Голиковой, заместителем председателя Правительства, и нашим директором Фатимой Мухомеджан. И сам дисплей Брайля, он стоит 340 тысяч на данный момент и не выдается в качестве технического средства реабилитации, точнее выдается, но есть нюанс — только для детей младше 18 лет.

— Как вы считаете, может быть такое, что брайлевские дисплеи будут выдаваться не только детям?

— Я думаю, что да, будем стараться сделать для этого все возможное. Мы сейчас, заглядывая немного вперед, планируем проект, который должен помочь вычислить истинное количество людей с инвалидностью по зрению, кто владеет Брайлем и действительно нуждается в брайлевском дисплее.

Мы понимаем, что выдавать всем — нерационально, это та причина, по которой Министерство финансов каждый раз отправляет обратно эти просьбы и предложения просто внести их в список ТСР. Это огромный бюджет с учетом бюджета на другие техсредства, которые намного более важны для людей. Внедрить для всех пока невозможно, но с учетом выборки, нужно правильно подготовить эту выборку, сделать систему оценки, которая подойдет нашему государству. Тогда, я думаю, есть шанс.

— Продолжая тогда культурную тему, есть еще один конкурс — на создание тактильных копий для музеев. Можете рассказать об этом, сколько музеев вы поддержали, будет ли продолжаться этот проект?

— Мы проводим конкурс по тактильным моделям второй раз, в этому году мы выдали, получается, 10 новым музеем тактильные модели. В отличие от других грантовых конкурсов, я имею в виду, сравнивая с другими фондами, мы выбрали свою методику. Мы не даем деньги на создание, мы работаем с определенной студией, которая, на наш взгляд, отвечает качеству.

— Это студия Ольги и Михаила Шу?

— Это не единственная студия, которую мы рекомендуем, есть еще студия Юлии Андриевич, какие-то другие. Но для нас студия Ольги и Михаила Шу — оптимальный партнер по этому проекту, все наши благополучатели остаются всегда довольны. В этом году мы поддержали 10 музеев, планируется поддержать еще 15 в рамках того конкурса, который идет сейчас, к 19 января должны быть подведены итоги.

— То есть в течение всего 2023 года музеи будут получать модели?

— Да, 2023-го, уже наступающего года, будут создаваться тактильные копии по итогам того конкурса, который идет сейчас.

— Еще какие-то грантовые конкурсы в наступающем году запланированы? Можете об этом рассказать?

— Кроме тех, о которых я сказала, у нас остальная деятельность будет уходить в спецпроекты. Мы продолжим работать с цирками, но это спецпроект, потому что у них другая организационная структура. Мы продолжим работать с нацтеатрами. Мы знаем, что в 2022 году было создано Сообщество национальных театров, туда входит, если я не ошибаюсь, 21 театр России, мы с ними напрямую подписываем договор о том, что они обязуются часть своих театров адаптировать для людей с инвалидностью по зрению.

— Вы упомянули цирки. В каких цирках программа по доступности работает сегодня?

— Мы этот проект делаем с Росгосцирком, на данный момент выбрали пять городов. Кроме Санкт-Петербурга, это Нижний Тагил, другие города сейчас не назову, не буду врать. Но важно здесь то, что Росгосцирк адаптирует программу и потом везет ее по всем циркам страны, это такой задел на будущее очень сильный. Мы не только адаптируем пять цирков в разных городах, но и остальные цирки тоже смогут это увидеть.

— В самом начале вы упомянули про Золотое кольцо, про проект «Особый взгляд на Золотое кольцо», мы много об этом говорили с Владимиром Плеховым, очень интересно и подробно. Планируется ли расширить географию проекта на другие регионы?

— Планируется. Мы понимаем, что даже в рамках Золотого кольца мы не все города охватили, потому что есть же малое Золотое кольцо, а есть большое Золотое кольцо. В целом, конечно, понимаем, что в России достаточно интересной архитектуры, которую следует сделать доступной для людей с инвалидностью.

Другой вопрос, что мы бы хотели все-таки, чтобы этим занимался не только фонд, потому что мы видим в этом перспективу, это хорошее позиционирование нашей страны и для иностранных туристов, например. Это не только для незрячих людей, но и дети очень любят трогать модели. Люди на колясках. У нас всегда тактильные модели на таком уровне сделаны, чтобы человек на инвалидной коляске мог изучить объект полноценно. Нашим фондом ведется работа в том направлении, чтобы в рамках национальных программ объекты архитектуры при реконструкции могли закладывать деньги на такой расход, как тактильная модель.

Мы считаем, что тактильные копии — это отдельное произведение искусства, а не просто слепок.

— Есть ли обратная связь от людей, они делятся с вами, незрячие и не только незрячие, что-то рассказывают? Есть ли отклик?

— Конечно, есть, потому что семьи, где есть незрячие люди, или незрячие пары, они не поедут туда, где нет тактильных моделей. Они как раз дают нам обратную связь, что до этого эти объекты по факту были недоступные, а теперь они могут посмотреть, прикоснуться, узнать что-то и представить абсолютно по-другому.

Адаптация архитектуры и передача ее в тактильном виде — это тема для незрячих людей больная, потому что у нас давали обратную связь школьники, когда пришли на нашу первую выставку по этой теме. Мы делали проект с Музеем архитектуры имени Щусева — адаптировали архитектуру модерна. Для людей, которые никогда не видели зданий, много открытий, когда они понимают, насколько архитектура, декор могут быть разнообразными.

— Будем надеяться, что этот классный проект будет расти. Еще одно направление — это фестиваль социального театра «Особый взгляд», он пройдет в следующий раз на Урале, в Екатеринбурге. Почему именно там, как получилось, что Екатеринбург был выбран? Чем этот фестиваль будет отличаться от прошлых?

— Я, наверное, напомню зрителям о том, что форум-фестиваль проходит каждый год, но раз в два года проходит всероссийский формат, когда мы собираем заявки от участников со всей России, привозим участников со всей России. А раз в два года — региональный формат.

Мы проводили уже в Казани, это был охвачен Приволжский федеральный округ. Сейчас берем Уральский федеральный округ. Мы выбрали Екатеринбург.

В чем особенность регионального фестиваля? В том, что мы изучаем сообщество, которое живет именно в этом федеральном округе. Когда мы собираем всероссийский фестиваль, нам не всегда удается собрать такое количество участников с каждого федерального округа отдельно. А здесь мы должны глубже погрузиться, глубже увидеть людей, которые в этой сфере что-то делают. Может быть, как-то их подтолкнуть, потому что к нам многие приезжают именно на образовательную программу, на социальный менеджмент — о том, как делать социальный театр, как работать с людьми с инвалидностью в плане режиссуры, хореографии и так далее.

Мы выбираем всегда город присутствия в зависимости от того, где уже хорошее сообщество, кто-то понимает и делает проекты в этой сфере, потому что нам все-таки нужна какая-то почва. Построить дом в поле сложнее, чем в городе.

В Екатеринбурге есть замечательный Ельцин-центр, замечательный в плане доступности, очень удобный инфраструктурно и с точки зрения обученности персонала, потому что у них очень много делается инклюзивных проектов, они очень много осмысляют эту тему, там есть сильные продюсеры, люди, которые занимаются социальным театром в том числе.

— Что касается участников екатеринбургского форума-фестиваля, то могут участвовать только местные представители театров? Или из других регионов тоже приезжают участники?

— Нет, приезжают именно из этого федерального округа, кто хочет из другого — ждите всероссийский фестиваль или ждите, когда он будет проводиться в вашем регионе.

— Ксения, мы в течение всего года много говорили про различные программы, программы абилитации «Особого взгляда», здесь можно подвести какой-то итог, сколько людей прошли через ваши курсы, что это за курсы.

— У нас проходят практические занятия для людей с инвалидностью или родителей детей с инвалидностью. Это практические занятия по компьютерной грамотности, «Мобильный помощник», занятия по кулинарии, ориентированию и мобильности, есть отдельные консультации для семей — Школа особенных родителей.

Самые популярные на данный момент — это компьютерная грамотность и курсы по ориентированию и мобильности.

Для меня отдельная ценность в том, что наши преподаватели компьютерной грамотности, их на данный момент около 20 человек, это все незрячие люди, которые прошли сертификацию по программе NVDA, и они преподают онлайн, каждый раз прорабатывая заново тот трек обучения, который будет у ученика. Это полностью индивидуальный подход.

Из таких важных, наверное, здесь результатов, а мы еще до конца не собрали отзывы, но по прошлому году могу судить — важным результатом было то, что наши благополучатели смогли монетизировать свои новые навыки. Например, у нас был человек, который изучил Zoom и сделал свои вебинары, чего он не мог сделать без этого простого, но такого необходимого навыка.

Мы видим, что многие наши участники, многие из них приходят повторно, многое используют в работе и в действительно эффективной личной жизни те навыки, которые они запрашивают.

Бывают у нас даже просьбы научить какому-то простому программированию, то есть даже в эту сторону наши незрячие благополучатели двигаются.

Что касается абилитации, именно ориентирования и мобильности, это крайне необходимая для каждого незрячего человека вещь. Мы себя, мне кажется, не можем представить без возможности самостоятельно передвигаться. Каждый незрячий человек должен обладать умением пользоваться белой тростью, но, к сожалению, люди часто выходят из школы и не обладают этим навыком. Это вопрос как раз к ГОСТам по обучению, к сертификации, к стандартам, потому что нет такой системы обучения до конца, чтобы человек был полностью самостоятельным и конкурентоспособным.

Мы здесь говорим о том, что для нас не важно количество, для нас важно качество, мы в этом году обучили более 1100 человек, это, казалось бы, не так много в разрезе 300 тысяч людей с инвалидностью по зрению, но это, во-первых, те люди, которые к нам обращаются осознанно, потому что у них нет других вариантов. Во-вторых, мы все равно действуем в разрезе собственных возможностей в плане того бюджета, который есть на это направление, но мы будем стремиться к тому, чтобы такие практические занятия проводили не только мы, так скажу.

— В связи с этим два вопроса уточняющих, думаю, которые беспокоят многих наших зрителей, продолжатся ли эти курсы — вопрос первый. Второй — могут ли появиться какие-то новые курсы?

— У нас точно продолжатся эти занятия, потому что они показывают свою необходимость. По поводу появления новых занятий — пока мы не можем сказать, но если такая потребность будет, я думаю, что мы рассмотрим эту возможность.

У нас точно будут онлайн-консультации от Марты Любимовой, потому что она у нас нарасхват. Мы хотим большему количеству людей дать возможность пообщаться лично с этим экспертом, поэтому здесь будет, безусловно, возможность обратиться к ней и на другие курсы попасть.

Но я, кстати говоря, хотела бы озвучить, что у нас каждый год обучаются специалисты по ориентированию и мобильности, по кулинарии и по другим программам. Мы это проводим профессионально, это профессиональная переподготовка.

В этом году мы тоже обучили несколько специалистов в институте «Реакомп», это все по созданным программам совместно с нашими экспертами. Если нас смотрят люди, которые считают, что они подходят, если они обучились на педагогов и тифлопедагогов, следите за нашими новостями, потому что таких экспертов и специалистов, кто готов работать в поле адресно, с каждым незрячим человеком, помогать каждому отдельно, их не очень много. Это очень сложный социальный труд. Я хочу сказать спасибо этим людям, нашим тренерам, потому что вы делаете невероятную работу, человек с чемоданом весом в 23 кг едет проводить курс по кулинарии куда-нибудь в регион — это огромный труд, его можно сравнить с трудом медиков, это социальная работа.

Если кто-то хочет поучаствовать в такой работе, к нам можно подавать заявки, мы будем их собирать. Когда мы будем обучать наших преподавателей, мы будем понимать, к кому обращаться. Есть необходимость в таких людях.

— Ксения, можете назвать спецпроект, какие-то масштабные проекты, которые программа поддержала в уходящем году?

— В этом году у нас был как раз новый проект — «Доступный кинотеатр». Всероссийский проект, реализованный совместно с Министерством культуры. Мы вместе с министерством делали конкурс, нам присылали заявки, это было маленькое исследование, потому что мы выяснили, что среди 96 кинотеатров половина обладает тифлооборудованием, но только один делает показы с тифлокомментариями.

Это происходит от незнания, как работать с таким зрителем, от непонимания, зачем это нужно. Формально выполняется обязательное условие о наличии тифлооборудования, но фактически этого не происходит.

Мы в рамках этого проекта в трех городах провели обучающие занятия с сотрудниками о том, как себя вести с людьми с инвалидностью, что такое социальное понимание инвалидности, как правильно обслуживать, как правильно приглашать. Были даны инструменты для того, чтобы они могли наладить контакты с сообществами в своем регионе, которые работают с этой нозологией и не только с этой.

Мы планируем расширять этот проект, потому что понимаем, что уже даже с тем, что есть приложение, больше кинотеатров могут показывать фильмы для этой категории граждан не только с их тифлооборудованием, но и, как минимум, выдавая телефоны или помогая скачивать наше приложение.

Мы планируем этот проект продолжать, думаю, еще в пяти регионах в следующем году проект запустим.

— Ксения, помимо вышеперечисленных проектов, можете назвать какие-то еще новые инициативы, включая медиапроекты.

— Спасибо большое за вопрос, вы глядите в самую суть. На мой взгляд, портал «Особый взгляд» — это не только инструмент для приема заявок, но и огромная журналистская работа. Всегда подчеркиваю, что, помимо зрячих авторов, у нас также работаю и незрячие. Люди, которые являются экспертами в своей сфере и пишут для нас как эксперты.

В этом году был запущен ряд медиапроектов. У нас появились вы и этот подкаст, для нас это новая форма подачи информации. Иногда где-то более живая, на мой взгляд. Очень интересно было посмотреть на тех героев, которых, насколько я помню, было около 30.

— Да, три десятка.

— Три десятка человек в этом году. Дальше — только больше, думаю, не будем раскрывать, но планы по развитию есть.

У нас также появился свой канал, своя страничка в Дзене, где реализуется проект «100 вопросов незрячему». Здесь тоже идет углубление, потому что в статьях иногда по каждому вопросу мы не готовы много отвечать. Но здесь идет скрупулезная работа по каждому вопросу, который задан, и он раскрывается на этой страничке, поэтому подписывайтесь, присылайте свои вопросы, становитесь нашими экспертами, нашими авторами, мы всегда открыты к новым предложениям, идеям и людям.

— Если говорить про наступающий 2023 год, о чем-то вы уже сказали, но все равно, пользуясь случаем, не могу не спросить: еще какие-то планы есть? Можете поделиться, чего нам стоит ждать в наступающем году?

— Есть большие планы, не буду говорить детали, но у нас планируется проект в области трудоустройства и занятости людей с инвалидностью. Мы ведем сейчас переговоры с регионами и выбираем, какой регион будет пилотировать этот проект вместе с нами.

— А какие-то совместные проекты с партнерами? Мероприятия?

— Безусловно, будут. Мы будем продолжать всю линейку по тем темам, которые есть: адаптация культурной среды, работа с музеями, с театрами, с цирками и с кинотеатрами, планируется ряд методических пособий, потому что мы понимаем, что в нашей сфере их не так много, их не хватает, не хватает пособий на понятном языке для институций, которые хотят эту тему развивать.

К слову, мы выпустили в прошлом году пособие для музеев и раздаем его в течение этого года. Оно сконцентрировано именно на тотально слепых людях, поэтому сильно отлично от, например, слабовидящих. Таких пособий не хватает, у нас есть планы в этом направлении также работать.

Абилитация, наши спецпроекты, форум-фестиваль и «Доступный кинотеатр», в этом году мы поддержали также фестиваль Дианы Гурцкая «Белая трость». Я думаю, что мы также продолжим в этом вопросе сотрудничать, потому что это тоже уникальное мероприятие, которое показывает уникальность средств по задействованию людей с инвалидностью по зрению в креативных индустриях.