«В те-е-мноте», – пел когда-то известный исполнитель роко-попсового репертуара. Шуточную песенку про нелепости, случившиеся с героем из-за отсутствия хорошей видимости и ориентации в пространстве, помнят разве что самые преданные поклонники Макса Покровского из группы «Ногу свело». Но если кумир конца девяностых забыт, то сама темнота в последнее время стала модным трендом. То здесь, то там появляются рестораны, где гостям для остроты вкусовых ощущений предлагают поглощать пищу, не видя ее. В темноте организуют квесты и тренинги, свидания (видимо, чтоб уж и правда вслепую) и кулинарные мастер-классы. А вот мюзикла в полной темноте еще не было. Но в ближайшее время это досадное упущение будет исправлено: в Москве вовсю идут репетиции музыкального спектакля со спецэффектами, действие которого происходит в полнейшей, кромешной тьме.
Создатели первого российского иммерсивного мюзикла «Свет внутри», рекомендуют сосредоточиться на иных, чем зрение, органах чувств: слухе (нам обещают настоящий пространственный звук и много живой музыки), обонянии (запахи сыграют в постановке не последнюю роль), осязании (тактильные впечатления будут мягкими и деликатными, чтобы никого не напугать и не шокировать). А еще помимо получения нового чувственного опыта тут чрезвычайно важен социальный аспект: в проекте на равных со зрячими людьми участвуют люди незрячие и слабовидящие, что позволит им не только реализоваться в творческой и административной работе, но и заработать вполне приличные по московским меркам деньги, причем делать это регулярно, так как история планируется долгосрочная.
Но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Вернее, в нашем случае лучше было один раз самой съездить на репетицию и познакомиться с создателями проекта, чем верить уже распространившимся по Москве слухам о подготовке необычного спектакля. Мне повезло: в тот день артисты и музыканты впервые «прогнали» самое начало мюзикла в практически полной темноте, так что к вечеру я научилась даже различать голоса героев из разных составов и ориентироваться по звукам, доносившимся из разных уголков малого зала ДК «Москвич». Так что с режиссером, композитором, продюсером и одной из певиц я говорила уже со знанием дела и примерно понимая, про что будет их история (конечно, про любовь, в первую очередь про любовь к себе).
Фото: Dialog in the dark
Тифлокомментарий: цветная фотография. Мужчины и женщины в оранжевых футболках стоят в группе в три ряда и улыбаются, позируя для фотографа. Двое сидят на корточках впереди. Некоторые в черных очках, у двоих в руках белые трости. Позади группы висит черный баннер с логотипом проекта Dialogue in the dark: оранжевый квадрат в цветной рамке с текстом Dialogue in the dark белого цвета.
Первым о грядущей премьере я расспросила человека, который на репетиции вел себя наиболее активно, так как на нем лежит ответственность за самое главное – музыку. И вот что поведал мой давний знакомый Роман Столяр, который совсем недавно уже работал с незрячими в проекте «Не зря», о премьере которого мы писали в ноябре 2018 года.
– Чем отличаются подходы в «Не зря» и «Свет внутри»? Там мне нужно было проникнуть в иной мир – мир инопланетян, потому что для меня незрячие, особенно слепорожденные [люди] все равно что инопланетяне. А здесь мы, наоборот, пытаемся этот инопланетный мир перенести в наш обычный, земной. Но, конечно, приобретенный тогда опыт очень пригодился, потому что теперь я, хоть и не до конца, понимаю, как транслировать этот мир. После плотного общения с незрячими ребятами в течение года я скорректировал многие вещи в нашем мюзикле, потому что музыку и пьесу Михаэла Штайнхауэр писала пять лет назад, когда у меня как у автора оркестровки еще не было такого опыта.
– Конечно, музыка здесь гораздо сильнее, она главная и ведет за собой. Но вообще у нас сейчас еще неполноценная картинка, так как огромного количества вещей не хватает, мы только осваиваем пространственный звук. В отсутствие видеоряда у нас будут «играть» изменение температуры, ветер, дождь, прикосновения – весь этот комплекс должен компенсировать отсутствие картинки. И я очень надеюсь, что нам удастся сделать так, чтобы музыка была в балансе со всем остальным. На репетиции ты, наверное, почувствовала небольшой дисбаланс. Но у нас есть еще почти два месяца, чтобы довести все до ума, поработать со вкусовыми ощущениями и т.д.
– Как я выбирал музыкантов? По профессионализму. У нас не было очного кастинга. Они присылали видео, потом было собеседование в темноте, через которое прошли абсолютно все, и собеседование тет-а-тет. Кто-то ушел из-за темноты и графика, но основная часть осталась, и мы даже еще делали добор, так как поняли, что двумя составами, как планировали изначально, не ограничимся. По ходу я потихоньку проверял ребят на выносливость в темноте, выключал понемногу свет, смотрел, кто как адаптируется… Уже много музыкантов все знают наизусть, даже кто-то из пианистов (им сложно играть в темноте из-за переноса рук, тогда как у саксофона и флейты такой проблемы нет, а у струнных лишь отчасти).
– Это история про равенство, поэтому при отборе мы не обращали внимания на зрячесть. Так, незрячие хористка Людмила Андрюшина и саксофонист Алексей Геращенко попали к нам по открытому кастингу, мы никого из них раньше не знали. Конечно, у Алексея есть специфика, он учит «с уха» и сначала перепугался, что не успеет, но потом быстро все выучил и сейчас блестяще играет. Вчера на репетиции пару раз поразил меня, подсказав несколько спецэффектов, связанных со звукоимитацией на саксофоне. А вообще он мультиинструменталист, играет на фортепиано, поет, работает в Moscow Gospel Team.
У Людмилы Андрюшиной тоже большой опыт работы в вокальном коллективе, но немного другого профиля. Она сотрудничает с МЭРЦ («Музыкально-эстрадно-реабилитационным центром»), руководитель которого Алексей Черемуш и рассказал ей о необычном кастинге. Несмотря на то что никогда прежде в подобных спектаклях она не участвовала, девушка не испугалась и рискнула. Нашла во «ВКонтакте» администратора Ирину, отправила ей свою запись и на следующий день уже ехала на кастинг. Людмиле повезло: ее сразу же взяли в проект, и теперь она репетирует наравне с другими – такими же, как она сама, профессиональными музыкантами. Ведь по первому образованию она певица, а по второму звукорежиссер. А еще преподает музыкальную звукорежиссуру в Российской специализированной академии искусств.
К собственной незрячести Людмила относится спокойно, даже с иронией. Рассказывает, что живет вовсе не в темноте, что у нее есть светоощущение, хотя зрения действительно не осталось. Помнит, как в детстве видела одуванчики, различала подснежники, собирала по цветам мозаику. Но вообще, признается Людмила, зрительные ощущения очень индивидуальны. А работа очень стимулирует. Правда, пока вокалистка не особо рассказывает про мюзикл своим незрячим коллегам, так как считает, что лучше не разрушать энергию дела. Зато в мае она с радостью пригласит их на премьеру вместе с друзьями и студентами, которым читает лекции.
Фото: Dialog in the dark
Тифлокомментарий: цветная фотография. В черной узкой пластиковой корзине стоит около 15 белых тростей разного размера.
Не дождется мая и Тобиас Райзнер, основатель проекта и социальный предприниматель:
– Я сам влюбился в темноту, когда впервые посетил соответствующий ресторан в Москве. Затем в Гамбурге я познакомился с Андреасом Хайнеке, основателем «Диалога в темноте». Это он придумал проводить выставки, бизнес-тренинги и другие активности в абсолютной темноте. Его цель – трудоустроить незрячих людей, поэтому в многочисленных проектах компании по всему миру работают люди с полной или частичной потерей зрения. «Диалог в темноте» стартовал 25 лет назад в Германии, сейчас он есть в 30 странах, и в нем участвует более 500 незрячих людей. За это время более 10 миллионов зрячих людей побывали в темноте, многие из них впервые встретились с незрячими. Мы организуем события, на которые продаем билеты, или тренинги с платным входом, и из вырученных средств выплачиваем зарплаты, аренду и так далее. В общем-то, социальное предпринимательство организовано по тем же принципам, что и любое другое, с маркетингом, пиаром, бухгалтерией и всем остальным. Доход вкладывается в дальнейший рост, чтобы трудоустроить еще больше незрячих.
– В 2012 году я получил франшизу на «Диалог в темноте» в России, и мы провели свой первый бизнес-тренинг. За эти годы наши московские тренинги в темноте посетили более 20 тысяч человек. Теперь мы сотрудничаем с Государственным музеем – культурным центром «Интеграция» имени Н.А.Островского, проводим тренинги и концерты на Тверской, 14. Идея тренинга в темноте в том, чтобы лучше понять себя, углубить свои навыки. То, как незрячие тренеры воспринимают окружающую действительность, поражает. Они удивляют нас точностью и глубиной своих наблюдений, их советы и комментарии чрезвычайно важны для нас и незаменимы для процесса обучения.
– На протяжении последних лет мы провели множество концертов в полной темноте и в том числе в 2014 году вместе с Михаэлой Штайнхауэр и Романом Столяром организовали первый такой концерт в Москве, это был большой успех. Их обоих чрезвычайно вдохновила сама идея исполнения музыки в темноте. В итоге Михаэла написала пьесу и музыку для мюзикла, действие которого происходит в темноте. И теперь аранжировщик и музыкальный руководитель Роман Столяр и режиссер Вера Попова ставят его в Москве. Этот интерактивный мюзикл приглашает зрителей в сказочное путешествие в страну, где нет и никогда не было света. Но зато работают иные чувства: слух, обоняние, осязание, тактильные ощущения. Мы видим свою миссию в том, чтобы развлекать и образовывать, привлекая внимание к возможностям, а не к недостаткам жизни в темноте. Лично меня жанр мюзикла привлек тем, что в нем есть месседж. Успешная девушка Света засыпает на даче у своей бабушки, а просыпается в кромешной темноте. Ей приходится разуться и понять, что под ногами есть газон, а есть грунт, что у деревьев, если до них дотронуться, разная кора. Мы говорим о значимости мелочей. Мы хотим, чтобы в темноте люди начали думать и чувствовать по-другому, осознали себя. Мне кажется, что в последние 10-15 лет темнота стала действительно важным инструментом для самопознания.
– Так, в культурном центре «Интеграция» проходят концерты в темноте, во время которых незрячие помогают зрячим рассаживаться. А в Сингапуре и Гонконге мы проводим концерты в темноте, которые могут посетить до 2000 зрителей одновременно, в которых наравне со всеми участвуют незрячие члены нашей команды.
– Первый открытый кастинг мы провели в октябре 2018-го, чтобы найти квалифицированных певцов и музыкантов. И я очень рад, что его прошли Алексей и Людмила - незрячие музыканты, которые стали частью нашей команды. Сейчас мы проводим еще один кастинг. На сей раз ищем 75 незрячих и слабовидящих сопровождающих для зрителей. После отбора все они пройдут специальное обучение, что позволит им в будущем работать на концертах, бизнес-тренингах и выставках. Через специальных людей и социальные сети мы нашли уже 30 человек, которых обучаем работать с другими людьми, быстро адаптироваться к пространству и хорошо в нем ориентироваться. Идея в том, что спектакль длится около 70 минут, и все это время незрячие гиды будут рядом со зрячими зрителями, чтобы помогать в случае необходимости, отвечать на вопросы и так далее.
– Неделю назад мы пригласили гостей на одну из наших первых репетиций, еще не в полной темноте. В финале один из них подошел ко мне и спросил, берем ли мы на работу незрячих людей, потому что он не заметил их среди исполнителей. Когда я ответил утвердительно, он удивился, почему мы не попросили представиться, встать, рассказать о себе. Но наша политика как раз в том и заключается, чтобы не делать разницы между зрячими и незрячими людьми, относиться к ним как к равным. Они здесь не потому, что слепы, а потому что хорошо делают свою работу.
