Люди: Ольга Скороходова

Каково это – жить в мире без звуков и образов? Быть все время наедине с собой и ощущать пространство только через запахи и прикосновения? Можно ли научиться читать, писать, самостоятельно передвигаться и получить хорошую профессию? Да! Однажды это доказала слепоглухая ученая Ольга Ивановна Скороходова, педагог-дефектолог, кандидат педагогических наук. О том, как ей удалось пробить стеклянную стену между собой и миром и научиться «видеть мыслями», она рассказала в своей удивительной книге «Как я воспринимаю, представляю и понимаю окружающий мир».

Ольга Ивановна Скороходова родилась в 1911 году в Украине недалеко от города Херсона. Родители ее были крестьянами. Жили небогато, но дружно. А когда в 1914 году отца забрали в армию, единственным кормильцем в семье осталась мать. Целыми днями она пропадала на работе – батрачила у священника, а маленькая Оля оставалась дома с дедушкой. Для девочки это все же было счастливое время. Беда случилась, когда Оле исполнилось восемь лет. После перенесенного менингита она потеряла зрение и начала глохнуть: сначала на одно ухо, потом на оба. Дедушки к тому времени уже не стало, а родственники со стороны отца отселились. Все заботы о дочери легли на плечи матери. Ольга Ивановна вспоминала, что сначала они с мамой очень надеялись, что все изменится, что болезнь отступит. Было страшно поверить в то, что глухота и слепота останутся навсегда:

«В стране была разруха, шла гражданская война, и, конечно, мать никуда не могла определить меня. Правда, она делала, что могла, — возила меня к врачам в Херсон, но как глазные, так и ушные врачи только гладили меня по голове да сочувственно советовали матери не падать духом».

Кроме врачей мать возила маленькую Олю к шарлатанам-знахарям и в церковь. Девочка даже начала бояться бесконечных процедур, которыми ее пытались исцелить: бочек с горячей водой, холодных платьев, вывалянных в крупной соли, долгих молитв в углу на горохе и всевозможных травяных отваров. Лучше не становилось. Наоборот, добавились проблемы с развитием, т.к. целыми днями Оля жила в одиночестве, в полной тишине и темноте, пока мать была на работе. Еще тяжелее стало, когда мать заболела туберкулезом и слегла. Слепоглухой девочке пришлось взять на себя все заботы. Иногда ей даже приходилось выпрашивать у соседей хлеб, чтобы прокормиться. Истощенную и растерянную, ее нашла тетка и взяла к себе в дом.

Вскоре мать умерла, а отец завел новую семью и в селе не появлялся. Олю перевез к себе дядя, который жил в Херсоне. У дяди было хорошо, даже чуть-чуть утихла боль от потери матери. Хотелось остаться навсегда, и Оля даже дала себе обещание быть доброй и послушной, помогать по дому. Но мечта не сбылась – дядя устроил девочку в Одесскую школу для слепых детей. Ольга Ивановна не любила вспоминать об этом периоде своей жизни, даже когда стала взрослой, а на нетактичные вопросы о родных отвечала достаточно резко:

«Почему вы не спрашиваете, что я читаю, и знакомлюсь ли я с текущей политикой? Я не нахожу ни малейшего удовольствия в разговорах о родных, которых я почти не знаю, потому что они меня бросили еще в детстве. Если кому-нибудь приятно слышать такие «трогательные» вещи, то для этого есть много такой литературы, где автор со всеми подробностями описывает, как страдают дети от жестокости родителей».

Переносить все трудности новой жизни приходилось в одиночку. В школе было много детей, но они не всегда понимали, как правильно общаться с новенькой. Часто кричали ей громко в уши в надежде, что она услышит. Так Оля окончательно оглохла, и у нее начались проблемы с равновесием. Девочку часто оставляли под замком, пока остальные отправлялись на прогулку. И здесь впервые проявился ее сильный и смелый характер: рискуя пораниться или ушибиться, Оля выбиралась из школы во двор, лазила по заборам и деревьям. Главным ее желанием было желание познавать мир, и для этого ей были очень нужны другие люди. В своем дневнике позже она писала:

«Вся жизнь, которая протекает вокруг, отделена от меня «стеклянной стеной»… Как только я захочу непосредственно воспринять эту жизнь, без помощи зрячих и слышащих, я натыкаюсь на тонкую «стеклянную стену», которая кажется мне настоящей «китайской» стеной... Я всегда стремилась быть поближе к людям, чтобы от них знать о том, что вокруг меня происходит…»

Жизнь Ольги Ивановны качественно изменилась в 1925 году – тогда о ней узнал профессор Иван Афанасьевич Соколянский, советский дефектолог, специалист в области тифло- и сурдопедагогики. Иван Афанасьевич забрал девочку в свою новую клинику в Харькове –для слепоглухонемых детей. Тогда там жили только пять воспитанников. Ими занимались врачи, воспитатели и педагоги. Ольга Ивановна вспоминала, что все сотрудники относились к детям очень внимательно, как к родным, и в начале ей даже было непонятно, зачем ее забрали в такое хорошее место и что она должна там делать. Но она чувствовала, что началась новая пора в ее жизни, что-то важное, хотя привыкнуть к новому месту и новым правилам было нелегко.

Основные проблемы были связаны с тем, что она не могла общаться с взрослыми и неправильно понимала многие их поступки. Ей даже казалось, что все нарочно хотят ее обидеть. Например, она не понимала, зачем ее учат носить непривычную одежду и обувь, зачем нужно столько помещений для сна, еды и занятий, если дома хватало двух комнат. У нее никак не получалось обращаться с вилкой и ножом. А когда она пыталась изучать окружающее пространство, залезала на окна или трогала странные часы на стенах, обижалась, что ее останавливали и заставляли делать то, что ей было неинтересно.

Первая радость пришла тогда, когда профессор научил девочку общаться – сначала с помощью определенных жестов, затем с помощью пальцевой азбуки (дактилологии). Возможность передать взрослым и другим детям, что она думает, было величайшим открытием. Оля начала учиться и делала это очень старательно. Вместе с тем она обучалась рукоделию и лепке. Но особенно полюбила скульптуру. В клинике было много скульптур – и девочка неустанно изучала их с помощью пальцев. Она заметила, что в ее руках появилась особенная чувствительность. С помощью рук она могла не только определять на ощупь предметы, но даже узнавать педагогов и друзей по их касанию. Зрение заменили осязание, обоняние и вибрации воздуха. Ольга Ивановна описывала это так:

«Я не воспринимаю извне никакого шума, не вижу света — вообще пребываю во мраке и тишине, но это не значит, что я погружена в небытие. Напротив, я знаю, что вокруг меня происходит непрерывное движение человеческой жизни. Я пытаюсь представить себе жизнь людей, движение в городе. Но шум и звуки представляются мне в виде непрерывных вибраций. Свет и звуки выключены. Остается воздух: его движение и направление этого движения, температура, насыщенность запахами и т.п... Из этих, казалось бы, мелких, незаметных ощущений постепенно складывается определенное, стройное представление об окружающем мире…»

С помощью рук юная Оля даже научилась слушать музыку – она прикасалась к крышке рояля, чувствовала вибрации и повторяла их руками, практически дирижируя. Руки также помогали ей безошибочно ориентироваться в комнате, обслуживать себя, быть самостоятельной и использовать всевозможные сигналы. Например, она придумала специальную веревочку, которую закрепляла на двери – и по движению веревки могла знать, когда кто-то входил в комнату или просто стучался. Позже самой большой радостью стало чтение. Она называла его единственным средством спасения слепоглухонемого, слепого и глухого, а книги – своими друзьями и учителями. Благодаря чтению Ольга Ивановна смогла начать обучение школьной программе. А самое главное – поняла, что с помощью знаний она сможет получить доступ ко всему в жизни обычного человека:

«Это похоже было на то, что бывает в дни пасмурной погоды, когда внезапно появляется солнце и его яркие, теплые лучи начинают согревать у человека и тело, и как будто даже чувства… Я поняла, что могу стать, несмотря на свои физические недуги, человеком в духовном и интеллектуальном значении. Мне всегда казалось, что если я не вижу и не слышу, то, значит, я не могу получить больших знаний… А с тех пор как я начала читать интересные книги, я больше начинаю интересоваться жизнью, всем тем, что окружает, а раньше я часто думала о том, что я ничего не вижу, ничего не слышу. Мне было очень тяжело, а теперь мне легче…»

В клинике Ольга Ивановна также освоила специальные приборы для незрячих: грифель, ручную брайлевскую доску и пишущую брайлевскую машинку. И, по совету профессора, начала вести дневники и писать собственные рассказы. Ее настоящей страстью стала литература и поэзия. Они не только будили ее фантазию, но и помогали узнать и представить то, что девушка никогда не видела, не слышала и не осязала. Со временем Ольга Ивановна научилась ориентироваться в литературе и искусстве и даже начала переписку с настоящими писателями, в том числе с Максимом Горьким. Первое письмо от Горького пришло в 1933 году и, по воспоминаниям, поразило девушку. Это было начало доброй дружбы с человеком, который помог Ольге Ивановне поверить в свою собственную, особенную миссию:

«Он вдохновлял меня и направлял ко всему доброму и разумному. С каждым его письмом я умственно росла. Он призывал меня быть полезной для науки, писал мне: «Вы служите человечеству, и Вы вправе этой службой гордиться».

К сожалению, Ольге Ивановне не удалось встретиться с любимым писателем до его смерти. В Москву она приехала только в мае 1941 года. Тогда ее поразила энергия столицы и то тепло, с которым ее встречали. Ей показалось, что у ее души «стали расти крылья». Ольга Ивановна была членом ВЛКСМ, много и активно участвовала в партийной жизни. Невероятно, но она сумела научиться устной живой речи и выступала на собраниях комсомольцев с докладами. Контролировать голос ей помогали руки – она просто касалась горла руками и по вибрации могла понять, выше или ниже говорить, громче или тише. Ольга Ивановна даже мечтала поступить на литературный факультет, но планы нарушила война.

Из-за инвалидности и думать не приходилось о том, чтобы отправиться на фронт, но Ольга Ивановна служила по-своему: поднимала боевой дух солдат своими текстами, стихами, рассказами. В 1943 году она сама чуть не погибла – во время осады Харькова фашисты убили шестерых воспитанников клиники, но Ольге Ивановне удалось спастись.

В 1944 году Ольга Ивановна переехала в Москву, где вновь встретилась со своим учителем – профессором Соколянским. Еще через три года она опубликовала свою первую книгу, основанную на дневниковых записях, которая была отмечена премией К. Д. Ушинского. В 1948 году Ольга Ивановна стала научным сотрудником Научно-исследовательского института дефектологии АПН СССР (сейчас: Институт коррекционной педагогики РАО) и начала заниматься вопросами психологии и развития слепоглухонемых людей. Своей главной целью она видела борьбу с предрассудками в обществе, ей хотелось доказать, что люди с инвалидностью – не обязательно иждивенцы, они могут быть полноценными членами общества, но им нужны хорошее образование и хорошие учителя. Своим товарищам по недугу она советовала много читать и быть упорными:

«То немногое, что я знаю, дали мне книги и общение с культурными людьми. Врожденных знаний у человека нет. Они приобретаются учебой, упорной работой над собой. В моей учебе и формировании логической речи красной нитью проходят три момента: 1) правильно организованное рабочее время, 2) умелый подход, руководство и чуткое отношение ко мне моего учителя, 3) моя настойчивость и неотступность в овладении знаниями».

В 1961 году Ольга Ивановна защитила диссертацию и получила степень кандидата педагогических наук по психологии. Ее работы – книги и статьи – уникальны. И невероятно честны. Еще честнее ее стихи, в которых она не боялась говорить правду и признаваться в своих страхах и слабостях:

Ольга Ивановна не любила, когда ее жалели, почти все время жила одна, сама ухаживала за собой и своим домом и обычно отвечала на жалость гордо: «Не надо меня жалеть, я такой же человек, как вы». Вместо страданий она предпочитала действовать. Много путешествовала, принимала участие в научных конференциях в СССР и за рубежом, часто выступала с лекциями перед студентами, отвечала на письма многочисленных поклонников и учеников. Благодаря ее поддержке в 1962 году в подмосковном Сергиевом Посаде была открыта школа-интернат для слепоглухонемых детей.

В 1974 году Ольга Ивановна была награждена Орденом Трудового Красного знамени. В 1982 году ушла из жизни в возрасте 71 года.