Люди с инвалидностью по зрению и слуху часто оказываются исключенными из общества, потому что окружающие их не понимают. В благотворительном фонде «Со-единение» придумали программы, которые помогут слепоглухим людям интегрироваться в общество. Журналист Ольга Алленова специально для «Особого взгляда» съездила в квартиру, где людей с нарушением слуха и зрения учат жить самостоятельно.
Тоненькая девушка, похожая на подростка, – первый житель в подмосковной квартире сопровождаемого проживания людей с инвалидностью по зрению и слуху. Квартира открылась в августе прошлого года в городе Люберцы под патронажем благотворительного фонда «Со-единение». 20-летняя Маша Холова живет здесь с сентября. Ее соседка Женя недавно уехала домой: соскучилась, позвонила маме, и мама ее забрала. Вернется ли соседка, Маша не знает. Сама она домой не хочет: ей нравится жить отдельно, так она чувствует себя взрослой. Сейчас их в квартире двое: Маша и социальный работник фонда Светлана Захарова.
В тренировочной квартире Маша может жить 6-12 месяцев, за это время сотрудники фонда обучат ее навыкам самостоятельного проживания и, возможно, помогут ей получить профессию. «Многие молодые люди с нарушениями зрения и слуха не приспособлены к самостоятельной жизни, потому что привыкли жить с родителями, и те их сильно опекали, – рассказывает координатор программы сопровождаемого проживания в фонде «Со-единение» Виктория Бакунова. – Это проблема для многих взрослых людей с инвалидностью. Маша не умела готовить, когда пришла в нашу программу, теперь – прекрасно готовит».
Тифлокомментарий: цветная фотография. За столом сидят двое: худая темноволосая девушка с большими глазами и женщина со светло-русыми вьющимися волосами до плеч в прямоугольных очках. Это Маша Холова и Светлана Захарова. Стол покрыт белой клеенчатой скатертью с желтыми цветами. На столе лежат смартфоны, стоят чашки, салфетница и тарелка с печеньем. Над белой розеткой на стене приклеена желтая квадратная табличка с черной надписью рельефно-графическим шрифтом и брайлем «Розетка».
Машина семья живет в Павловском посаде: мама, папа, 17-летняя сестра. Есть еще старший брат.
Маша училась в общеобразовательной школе по облегченной программе, закончила 9 классов.
– Я мечтала стать психологом, но для этого надо 11 классов. А мне сказали, что в 10-й меня не возьмут, я экзамены не сдам.
У Маши нет умственной отсталости, она интеллектуально сохранна, но учиться по общеобразовательной программе она не смогла – у нее инвалидность по зрению и слуху, и этого оказалось достаточно для того, чтобы она осталась без профессии и работы.
– После школы я хотела работать хоть где-то, пошла на биржу, – Маша говорит спокойно, слегка улыбаясь, как будто поддерживает светский разговор. – Но там посмотрели на мои диагнозы и сказали, что ничего не смогут мне найти. У меня третья группа инвалидности, пенсия – 6 тысяч, не проживешь.
– На что же вы живете, Маша? – спрашиваю я.
– Мама на трех работах работает, уборщицей. Папа делает мебель. Они мне помогают, заботятся обо мне. Но мне так хочется что-то делать самой.
– А что бы вы хотели делать?
– Я бы ни от чего не отказалась… Мне очень нравится фотографировать. Я все время делаю фотки на телефоне, обрабатываю.
Она рассматривает в компьютере фотографии Санкт-Петербурга, в который давно мечтает поехать.
На одном глазе ей смогли сохранить стопроцентное зрение, слух поддерживает слуховой аппарат, при помощи которого Маша слышит даже тихую речь. Ее речь и дикция идеальны – но тем не менее девушка провела пять лет после школы в полной изоляции дома.
– Друзья у меня были до 15-16 лет, – рассказывает она. – Мы во дворе гуляли. Потом все пошли своими дорогами. Сейчас никого нет.
Недавно в эфире «Эха Москвы» Маша рассказала о своем увлечении, и один из слушателей радиостанции, живущий в Германии, связался с фондом «Со-единение» и пообещал привезти Маше фотоаппарат в подарок и дать несколько уроков.
– Он должен приехать уже совсем скоро, – говорит Маша. – Я бы очень хотела работать.
Тифлокомментарий: цветная фотография. Маша сидит, поджав левую ногу, на деревянном кресле с темно-зеленой обивкой перед белым высоким и узким столом. На столе стоит компьютерный монитор, рядом с ним выключатель и желтая квадратная табличка с черной надписью рельефно-графическим шрифтом и брайлем: «Выключатель». На экране фотография храма Спаса на крови в Санкт-Петербурге. Маша отвернулась от компьютера, оперлась подбородком на левую руку, смотрит прямо и улыбается. За ней деревянная стенка с большим плоским телевизором.
Трудоустройство – одна из ключевых проблем для людей с инвалидностью в России. Человек с сохранным интеллектом, с руками-ногами, с желанием работать и зарабатывать – остается вне социума, в четырех стенах своего дома, только потому что у него проблемы с коммуникацией.
Социальный работник фонда Светлана Захарова – тоже инвалид по слуху. Она живет в Подольске.
– Зрение у меня нормальное, а вот слуха нет вообще, – говорит Светлана жестами, а координатор фонда Виктория Бакунова переводит мне ее рассказ. Говорить Светлана может, но посторонним ее речь не очень понятна. – Я ходила на биржу, мне предложили работу уборщицы. Зарплата восемь тысяч рублей. Но если устраиваешься на работу, то часть пенсии забирают – 2.5 тысячи рублей. Пенсия у меня семь тысяч. Я подумала, что нет смысла. Муж мой работает, развозит товары по магазинам, а я дома сидела, пока вот сюда не пригласили.
Светлана работает здесь посменно – два дня через два. Ее сменщица – тоже инвалид по слуху. Обе владеют жестовой речью.
– Вообще-то мы не планировали в эту квартиру постоянный сопровождающий персонал, – говорит Виктория Бакунова. – Мы предполагали, что здесь будут жить более-менее самостоятельные молодые люди, которым просто нужно сепарироваться от семьи, и им нужна лишь небольшая поддержка, приходящий персонал. Но соседи по подъезду попросили нас организовать сопровождение: в доме газ, а некоторые ребята плохо видят. Мы согласились с таким аргументом.
Виктория говорит, что проблем с соседями не возникает, а Маша улыбается: «На улице здороваемся, относятся к нам хорошо».
Персонал искали среди людей, владеющих жестовым языком.
– Те, кого мы отобрали сначала, работать тут не захотели, решили, что сложный контингент, – поясняет Виктория. – Тогда мы стали искать среди инвалидов, которые хотели бы работать. И нашли сразу несколько человек. Сейчас они у нас трудоустроены.
Светлана Захарова говорит, что эта работа дала ей возможность почувствовать себя нужной: «Дома сидеть не очень хорошо: нужно общаться, выходить на улицу, видеть людей».
Маша понимающе кивает головой. Один раз в неделю она ездит со Светланой в Москву, в Ясенево в фонд «Со-единение», где для людей с нарушением зрения и слуха открыты мастерские: гончарная, столярная и свечная. Каждая поездка для нее – настоящее приключение. Ей нравится бывать в Москве. «Я была на Красной площади, там так красиво!»
Она любит путешествовать. За свои 20 лет она однажды была с мамой на море, а остальное время провела в своем подмосковном городе. В августе прошлого года, когда фонд «Со-единение» открыл тренировочную квартиру в Люберцах для людей, имеющих инвалидность по зрению и слуху, Маше предложили участие в проекте – она с радостью согласилась. В квартире она учится вести хозяйство, ходить за покупками, готовить пищу, следить за чистотой. Коммунальные услуги оплачивает вместе со Светланой через интернет. Осенью на благотворительные средства фонд организовал для своих подопечных трехдневную поездку в Киров в музей дымовской игрушки, мемориальный дом-музей хирурга Бакулева. «Мы ехали в поезде, – вспоминает Маша. – Мы видели музей, где много старой мебели, и там на втором этаже один известный хирург делал операции на сердце. Это было очень давно, и там все старинное». У Маши неоперируемый порок сердца, поэтому история хирурга Бакулева, делавшего операции в XIX веке, произвела на нее большое впечатление.
– В Киров мы возили 16 наших подопечных, – рассказывает Виктория Бакунова. – Кроме тренировочной квартиры у нас в Люберцах есть еще одна – для постоянного проживания. А еще в городе Троицк мы снимаем дом, в котором живут пожилые люди с инвалидностью по зрению и слуху.
Две квартиры в Люберцах фонду передали в безвозмездное пользование на пять лет подмосковные власти. «Министерство социальной защиты Московской области заключило с нами договор, – говорит Виктория, – и теперь мы можем принимать в эти квартиры людей из семей или из интернатов Подмосковья».
Тифлокомментарий: цветная фотография. Угловая кухня с желтыми навесными шкафчиками и рабочей поверхностью с круглой раковиной. Перед столешницей стоит женщина в бордовом вязаном платье в белую точку. Это Наталья. Она режет что-то на зеленой разделочной доске. Перед ней стоят три глубокие емкости с нарезанными продуктами и белая плоская тарелка с двумя рыбными филе. Под шкафчиками на штанге висят лопатки и ложки, зеленая доска и металлический дуршлаг. На столешнице рядом с раковиной стоят электрический чайник, подставка для столовых приборов и средство для мытья посуды.
Вторая квартира – недалеко от железнодорожного вокзала Люберец – двухкомнатная и рассчитана на четырех постоянных жителей. Пока здесь живет одна Наталья. Ей 50, последние 15 лет она провела в Клинском доме-интернате, а с осени прошлого года живет здесь. У Натальи отсутствует слух, нет вербальной речи, плохое зрение, а еще ДЦП. Но она так рада гостям, так тепло улыбается и активно жестикулирует, отвечая на вопросы, что спустя несколько минут общения перестаешь замечать физические особенности этой женщины, чувствуя лишь ее невероятные энергичность и обаяние.
Наташа до 35 лет жила с семьей.
– У матери был сожитель, они пили, я их не любила, – говорит она. – Пенсию мою они забирали.
Когда соседи позвонили в органы соцзащиты, а те предложили Наташе идти в интернат, она согласилась. На жизнь в интернате она не жалуется: в комнате было лишь две кровати, и с соседкой Наташа ладила. В прошлом году Наташа поселилась в этой квартире. На вопрос, нравится ли ей здесь, отвечает эмоционально: «Очень! Очень! В интернате скучно. Там никто не знает язык жеста. А здесь все знают». Социальный работник – молодая красивая девушка Наташа – тоже не слышит и не говорит, читает по губам, владеет жестовой речью. Они вдвоем готовят обед на маленькой кухне, мы сидим за столом, и Наташа продолжает: «Я умею печь блинчики!» «Наташа за полгода научилась отлично готовить, сама записывает в тетрадь все новые рецепты, – рассказывает Виктория. – В интернате все-таки доступа к кухне нет, особенно у людей с такими формами инвалидности».
Содержание одного человека в квартире сопровождаемого проживания обходится фонду в 50 тысяч рублей в месяц, говорит Виктория Бакунова. «Деньги собирают наши благотворители, у наших подопечных мы берем только полторы тысячи в месяц на оплату коммунальных услуг и покупку бытовой химии. С продуктами нам очень помогает сеть продуктовых магазинов «Пятерочка». Раз в неделю они дают продукты для всех наших проектов: молочные продукты, мясо, овощи, фрукты».
В фонде надеются, что скоро в квартирах сопровождаемого проживания появятся люди из психоневрологических интернатов (ПНИ). «Мы знаем, что многие люди с инвалидностью по зрению и слуху оказываются в ПНИ, потому что у них проблема с коммуникацией: их никто не понимает, с ними не умеют работать, – говорит Виктория. – При этом в ПНИ им нечего делать. Мы бы очень хотели помогать именно таким людям».
Автор - журналист ИД «Коммерсантъ»
