Елена Федосеева — журналистка, спортсменка, преподаватель и директор благотворительного фонда «Дом слепоглухих». Она сотрудничает с порталом «Особый взгляд» практически с первых дней его основания. В этот раз Елена написала колонку о себе. Все ее тексты доступны по ссылке.
Я родилась в день, когда солнце вошло в созвездие Близнецов. Хотя я скептически отношусь к прогнозам астрологов, в одном с ними согласна: люди, рожденные под этим знаком, отличаются любовью к слову и стремлением к общественной работе. В детстве я училась танцевать, играть на фортепьяно, лепить из глины, складывать костры, забираться в горы, вышивать гладью, петь на клиросе, кататься на лыжах, ловить рыбу, печь пирожные с заварным кремом, но лучше всего у меня получалось придумывать истории и организовывать литературно-драматические кружки.
До 12 лет я хорошо видела, и это помогло мне сформировать визуальное представление об окружающем мире. Первые 18 лет моей жизни мы с родителями и старшим братом прожили в панельной пятиэтажке в одном из невзрачных районов на востоке Москвы. Квартира наша находилась на четвертом этаже, и я любовалась тем, как сменяется листва на березах, ветви которых во время сильного ветра едва не касались наших окон.
В моей памяти остался иссиня-черный цвет вечернего неба, в которое я смотрела, лежа на санках в тугой шубе, и причудливые фигуры пушистых облаков на июльском небосводе. Летом мы с братом уезжали в одну из тамбовских деревень, где жила наша бабушка по материнской линии, и с головой бросались в детские приключения, прерывающиеся на время сбором черной смородины или выкапыванием картошки.
А в конце моего двенадцатого лета я вдруг заметила, что стала хуже видеть. Серьезного значения этому не придала, но уже в начале сентября на консультации в НМИЦ им. Гельмгольца моим родителям объявили, что у меня отслойка сетчатки. Каждый день, просыпаясь, я смотрела в окно и неизменно видела тонкие березовые ветви, которые за три дня пропали из моего поля зрения навсегда. Последовала череда операций, не приносящих видимого результата, и через полгода я решительно объявила родителям, что больше не хочу ложиться на операционный стол.
Приближался мой тринадцатый день рождения, мне хотелось просто жить — жить без операционных, инъекций, больничных палат и разговоров об этиологии глазных заболеваний. И родители, и брат, который как никто другой сопереживал моему состоянию, сделали все для того, чтобы я жила дальше и ничем не отличаясь от зрячих девчонок.
Учиться я начинала в обычной общеобразовательной школе, но после потери зрения пришлось перейти на домашнее обучение, а затем и вовсе сменить школу. От одной из больничных медсестер мы узнали о том, что существуют школы для незрячих детей. Мы нашли такую школу в Москве, на станции метро «Алексеевская», и подали туда документы.
Был май, а в сентябре мне надо было сесть за одну парту с ребятами, которые владели шрифтом Брайля и умели пользоваться калькуляторами с речевым выводом для решения задачек по физике.
Весь май и июнь вместе с Евдокией Ивановной, учительницей русского языка, и Михаилом Ивановичем, учителем алгебры и геометрии, я изучала рельефно-точечный шрифт. Оба преподавателя были людьми пожилыми, много лет проработавшими в школе для незрячих детей, и, главное, сами были людьми без остаточного зрения. Наверное, именно этот факт помог мне и моей семье принять потерю зрения.
Мама искренне восхищалась тем, что Евдокия Ивановна и Михаил Иванович всегда прекрасно выглядели, самостоятельно передвигались, были трудоустроенными специалистами и даже имели семьи. Все это означало, что и со мной, с незрячей тринадцатилетней девочкой, может произойти то же самое.
Тифлокомментарий: цветная фотография. Две девушки стоят и широко улыбаются на фоне голубого неба и зеленой аллеи с фонтанами. Елена Федосеева одета в белую спортивную футболку с длинными рукавами, ее взгляд расфокусирован. На светловолосой девушке рядом — синяя футболка, за ее плечами — небольшой цветной рюкзак, на лице — темные очки.
В сентябре я познакомилась со своими новыми одноклассниками, которые, как оказалось, много читали, увлекались музыкой, иностранными языками, точными науками. Ко всему прочему они учились на четверки и пятерки и планировали поступать в ведущие вузы Москвы. Я старалась от них не отставать — во всяком случае в отношении увлечений: училась я на четверки, но не прикладывала к этому никаких усилий, направляя всю свою энергию на освоение нотной грамоты и текстов для ролей в театральной студии. А еще от своих одноклассников я переняла привычку много и с увлечением читать: в конце каждой четверти мы хвастались друг перед другом списками прочитанных книг, которые наш классный руководитель аккуратно переписывал в специальную тетрадь учета внеклассного чтения.
Но только читать мне было мало, я начала писать сама: сначала небольшие рассказы, потом стихи, а вслед за этим и пьесы. Вместе с подружкой Оксаной мы сочинили пьесу для школьного новогоднего спектакля, организовали его постановку, объединив на одной сцене и школьников, и учителей, а затем придумали несколько сценок для школьных капустников и грандиозный выпускной вечер.
Одним из наших любимых с Оксаной занятий было угадывание человеческих историй: вечерами, забравшись с ногами на диван, мы воображали, какие люди могут находиться за окнами квартир многоэтажного дома и как складываются их судьбы. Все это не могло закончиться ничем иным — я решила поступать на филологический факультет.
Я выбрала отделение русского языка и литературы Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета и оказалась совсем в новых социальных условиях. В школе я была одной девочкой в классе незрячих и слабовидящих мальчишек, теперь же вокруг меня были девушки без нарушения зрения, не понимающие, как правильно со мной взаимодействовать и общаться.
Но уже через пару недель мы перестали бояться друг друга, мои одногруппницы начали предлагать мне ту или иную помощь: они сопровождали меня в университете и во время общих мероприятий, помогали выбрать и принести обед в студенческой столовой, нашептывали книги в читальных залах фундаментальных московских библиотек. В это же время я начала самостоятельно передвигаться по городу, а еще при поддержке одногруппницы Юли организовала свой первый социальный проект, в рамках которого незрячие подростки встречались с зрячими ребятами из подросткового клуба «Чердак», общались, играли в командные игры, совместно ставили сценические этюды.
На последних курсах университета я вышла замуж, но брак оказался не слишком удачным — после развода мне захотелось на некоторое время уехать из Москвы. Поступив на заочное отделение русской литературы аспирантуры Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, я переехала в Кисловодск, чтобы сменить обстановку и одновременно с этим получить специальность медицинской сестры по массажу в знаменитом Кисловодском медицинском колледже. Параллельно я сотрудничала с несколькими изданиями — удовлетворяла свое пристрастие к словесному творчеству и реализовывала полученные на филфаке знания.
Мой путь как автора начинался на первых курсах университета с написания статей на тему беременности и материнства. Сейчас мне, маме двоих детей, удивительно вспоминать, как я тогда, мало чего понимая в вопросах родительства, могла готовить материалы на эту тему, но факт остается фактом — я это делала и довольно успешно.
Затем я начала длительное сотрудничество с журналами Всероссийского общества слепых, готовила публицистические материалы для интернет-ресурсов, посвященных проблемам людей с инвалидностью, а три года назад присоединилась к команде портала «Особый взгляд». К этому времени я уже вошла в союз журналистов России, параллельно развиваясь и в области организации и реализации социально значимых проектов.
Работу в детской поликлинике я совмещала с преподавательской деятельностью, которая была связана с реабилитацией и адаптацией людей с одновременным нарушением зрения и слуха в благотворительной организации «Дом слепоглухих» в Пучково. Второе занятие мне было ближе и понятней, поэтому однажды я совсем отказалась от работы в поликлинике и стала больше времени уделять обучению и поддержке слепоглухих людей.
Тифлокомментарий: цветная фотография. Солнечный летний день. Елена Федосеева стоит в бескрайнем ромашковом поле, чуть касается цветов руками. Девушка одета в облегающую велосипедную форму цветов российского флага и надписью «Россия» на груди латинскими буквами. На голове Елены белый защитный шлем.
Даже со своим будущим мужем Андреем я познакомилась благодаря слепоглухому спортсмену, которому он в качестве пилота помогал преодолевать сорок километров на велотандеме во время любительских соревнований по триатлону в Сочи. В этих же соревнованиях участвовала и я с моим пилотом Ниной. Мы с Андреем жили в разных городах: я в Москве, а он — в Санкт-Петербурге, но, познакомившись, стали общаться, находить поводы для встреч, а потом и приглашать друг друга на свидания в самые интересные места двух столиц. Мы много путешествовали вместе: ездили в Крым и на Северный Кавказ, во Владивосток и в Брянск, в Тамбов и в Прибалтику. В конце концов приняли решение пожениться и в качестве постоянного места жительства все-таки выбрать Москву. Сейчас мы с Андреем живем на юге столицы, воспитываем двоих малышей, старшему из которых четыре года, а младшей — четыре месяца.
Мне часто задают два вопроса: как я все успеваю и чем люблю заниматься в свободное время. Я успеваю гораздо меньше из того, что хотелось бы успеть. Я люблю то, что составляет мою жизнь, — семью и работу, поэтому все свое время уделяю только им. Свободных часов при этом, конечно, не остается.
Единственное, что можно рассматривать как вариант моего отдыха, — это бег, плавание и езду на велосипеде. Спортом я начала заниматься семь лет назад и неожиданно для себя оказалась зависимой от него. В беге мне нравится преодолевать длинные дистанции, во время которых есть возможность побыть наедине с собой, пройти своего рода интеллектуальную и психологическую перезагрузку. Благодаря своему беговому лидеру и тренеру Оксане Карышевой я преодолела шесть марафонов и мечтаю о том, чтобы пробежать еще десятки интересных забегов в разных городах мира, преодолеть железную дистанцию триатлона и совершить кругосветное путешествие на велотандеме.
И я знаю точно: все возможно.
