Режиссер Родни Эванс начал терять зрение после 20 лет, но продолжил снимать кино. В 2004 году его фильм «Как брат брату» получил специальный приз жюри американского фестиваля независимого кино «Сандэнс». В марте 2019 года вышла его новая документальная лента «Прозрение», в которой Эванс рассказывает свою историю и истории трех других незрячих и слабовидящих творческих людей — фотографа, танцора и писателя. Лента была названа лучшим документальным фильмом международного кинофестиваля в Сан-Франциско Frameline43.
В прошлом году Родни Эванс рассказал о своем опыте создания кино практически вслепую в интервью журналистке Терри Гросс, которое вышло в эфире американской радиостанции WCAI. «Особый взгляд» публикует перевод фрагмента интервью, которое можно послушать на английском языке в подкасте радиостанции.
«Я не высокомерный, а всего лишь плохо вижу»
Одним глазом я вижу на 9%, а другим — на 8%, причем непостоянно. Иногда мое зрение улучшается, иногда ухудшается. В целом у меня осталось около 20% зрения, и оно локализовано по центру сетчатки. Мое заболевание называется пигментный ретинит, у меня почти отсутствует периферическое зрение, и я практически ничего не вижу в темноте. Но центральное зрение у меня очень четкое. Поэтому то, как я вижу, можно сравнить со взглядом через телескоп или с тем, что видит лошадь в шорах.
Я всегда говорю об этом моей съемочной группе. Я всегда говорю об этом продюсерам, с которыми работаю. Я всегда говорю об этом актерам. На съемочной площадке обычно царит настоящий хаос. И если, предположим, кто-нибудь протянет мне вызывной лист на следующий день (это информация о том, где находится площадка, кто из актеров должен присутствовать на съемках, какие задействованы реквизиты) и я его не замечу, то люди могут подумать, что я их игнорирую, что я сноб, что я ставлю себя выше других и так далее. Поэтому для меня действительно важно на первой встрече с командой сообщить им: «Ребята, у меня нарушение зрения».
Обычно я работаю над художественным фильмом в тесном сотрудничестве с оператором: мы вместе составляем план съемок, делаем раскадровки, обсуждаем эмоциональное содержание каждой сцены и то, как лучше его передать. И только потом мы приступаем непосредственно к съемкам.
На съемочной площадке я сосредоточен исключительно на игре актеров. Я помогаю актерам войти в нужное эмоциональное состояние для каждого эпизода. Именно в этом и заключается задача режиссера. Отсутствие периферийного зрения для меня становится даже некоторым преимуществом: например, мне не мешает свет софитов, я не вижу сияющего ореола вокруг головы актрисы.
Я не стою за монитором, а стараюсь всегда находиться ближе к актерам. Вся съемочная группа знает о моем нарушении зрения, поэтому все понимают, что путь между мной и актерами должен быть свободен. Иногда ассистенты ставят монитор прямо рядом со мной и говорят: «Эй, Родни, слева от тебя стоит монитор на случай, если ты захочешь посмотреть кадр». Но оказывается, в большинстве случаев достаточно просто объяснить, что вам нужно.
Самые близкие люди, моя семья это знают, они помогали мне получить медицинскую помощь. Но я часто сталкивался с тем, что о моем заболевании не знают люди за пределами этого близкого круга. Из-за этого случалось немало неловких ситуаций. Возможно, это негативно сказывалось на мнении людей обо мне.
Мне кажется, что многие, приветствуя меня, махали рукой, а я не отвечал. Они думали, что я веду себя надменно, а на самом деле я просто их не видел. И поэтому я думаю, что белая трость просто помогла показать людям, что я не высокомерный, а всего лишь плохо вижу, прояснить ситуацию. И, конечно, трость помогла мне справиться с неловкостью и смущением.
«Что случится, если я ослепну? Как я буду создавать искусство?»
Меня ужасало то, что я теряю зрение, я боялся, что не смогу и дальше создавать фильмы, заниматься искусством, которому страстно предан. Я привык бороться со своими страхами, глядя им прямо в глаза. И если что-то пугает меня, я знаю, что это именно то, к чему мне надо стремиться как художнику, это именно то, чем я должен заниматься.
Мне нужно разобраться, что именно меня пугает, что в этом страшного. Это и было для меня отправной точкой на пути к созданию «Прозрения». Я просто обязан был довести все до конца и честно ответить самому себе: «Хорошо, что именно произойдет, если я ослепну? Что случится? Как я буду создавать искусство? Как это делают другие люди?»
Как слепой фотограф продолжает фотографировать? Как слепой писатель продолжает писать романы, сценарии и мемуары? Каким образом слабовидящий танцор ориентируется в сценическом пространстве, не зная, где на сцене находятся препятствия? Меня по-настоящему захватил процесс исследования того, как каждый из этих творческих людей преодолевал препятствия, создаваемые нарушением зрения, и продолжал заниматься искусством.
«Я знаю, каково это — разбить голову о столб и истекать кровью»
Первоначально я хотел, чтобы моя история стала неким обрамлением фильма: я думал, что расскажу о своем заболевании и о своих страхах, связанных с потерей зрения и продолжением деятельности в качестве режиссера, — и это станет своеобразным объяснением того, почему я занимаюсь всем этим и исследую творческие процессы таких разных художников. Но по мере монтажа становилось понятнее, что люди интересовались мной как персонажем и тем, как я воспринимаю истории, которые я слышал.
Думаю, что мое нежелание быть частью фильма объяснялось неготовностью появиться в кадре с белой тростью — маркером слепоты. Ведь я так долго работал в киноиндустрии, скрывая от людей свое нарушение зрения, потому что боялся, что это может нанести ущерб моей карьере.
Я очень много размышлял об этом сложном вопросе, а через некоторое время понял, что диалог, который я вел с артистами, был диалогом между посвященными. Я знаю, что значит окончательно принять тот факт, что ты должен взять в руки трость, чтобы ориентироваться в мире как для своей собственной безопасности, так и для безопасности других людей, и каким непростым решением это было для меня.
Я знаю, каково это — разбить голову о столб в метро, упасть на пол и истекать кровью. Поэтому, я полагаю, мне и удалось в какой-то мере достичь доверительных отношений в процессе интервью, ведь я говорил с точки зрения такого же слабовидящего человека, я знал эту «точку зрения» изнутри.
Приобрести фильм для просмотра можно в iTunes. Подробнее о Родни Эвансе читайте на его персональном сайте.
