«Я шикарный и образованный»: воспоминания черного лабрадора Уайта

Прослушать публикацию
Тифлокомментарий: на фоне из осенних листьев коллаж из пяти фотографий. На первой фотографии женщина в синих джинсах и красной ветровке держит за шлейку черного лабрадора, они идут по зеленой аллее. На трех других снимках тот же черный лабрадор лежит в разных позах. Над глазами и вокруг пасти у него седая шерсть. На пятой фотографии они с хозяйкой стоят на тротуаре возле пандуса. В правой руке у женщины белая трость, в левой - шлейка. Она закрыла глаза и улыбается.

Новосибирской группе владельцев собак-проводников в этом году исполняется 10 лет — за это время число ее участников выросло втрое. Члены клуба регулярно собираются на дог-шоу, форумы и дружеские встречи, а в этом году решили провести необычный конкурс на своей страничке «ВКонтакте». Хозяева поводырей написали истории от имени своих четвероногих друзей. «Особый взгляд» публикует историю черного лабрадора Уайта, рассказанную его хозяйкой Ириной.

Наступил новый учебный год, и этот сентябрь — двенадцатый в моей жизни. Я лежу на любимом коврике, смотрю в окно на моросящий дождь, разноцветные листья и с нетерпением жду родного и желанного звука открывающейся двери.

Я всегда сочувствовал домашним собакам: какая скука валяться дома целый день! Вот уже два месяца, как моя хозяйка — моя мама — перевела меня на четверть ставки. Что это значит? А то, что я не вожу маму по утрам на работу, а жду ее возвращения домой, и затем мы вместе идем в магазин, в аптеку, банк или просто гуляем.

Вот я и дремлю в тепле и уюте в ожидании Ростислава, который, вернувшись из школы, поведет меня на улицу. Сказать честно, я очень люблю с ним гулять. Сынок нашей мамы никуда не торопится, идет и мечтает, а я иногда успеваю заглотить какую-нибудь вкуснятинку.

Я вспоминаю свой первый сентябрь в Новосибирске. Ростислав, тогда еще трехлетний малыш, пошел в детский сад, а мы с мамой забирали его домой. Друзья мои, как я не любил этот детский сад! Мама надевала на меня намордник, и я, сгорая от стыда, лежал рядом с охранником. Мимо проходили родители, сотрудники и детишки. Они видели собаку в наморднике и думали: «Вот лежит злая кусачая псина». А мне хотелось закричать: «Я самый добрый и спокойный пес!» По дороге домой наш малыш часто капризничал и плелся очень медленно, я же, молодой и горячий, рвался вперед — так мы и тянули маму в разные стороны все 30 минут пути.

Вообще-то у человеческих малышей маловато мозгов, хотя и я сам в юности был со странностями. Меня притягивали детские игрушки, у которых я отгрызал носы, лапы и уши. Однажды я заприметил мягкого бобра — мама прятала его от меня, но тем круче была охота и желанней — добыча. Когда зверек оказался в моих лапах, ему можно было только посочувствовать.

Следующим сентябрем я стал студентом — мама поступила в Новосибирский медицинский колледж, и мы три года ежедневно ездили на занятия. Я был добросовестным студентом и, лежа рядом с партой, внимательно слушал преподавателей, хотя иногда засыпал, да так крепко, что даже храпел. Больше всего в колледже мне нравился буфет: какие там были ароматы! Я всегда тащил туда маму с неистовой силой.

Через несколько лет наш малыш пошел в первый класс. Мама не объясняла мне всех подробностей, но почему-то мальчику нужна была школа, которая находилась очень далеко от дома. Мы переехали в другую квартиру, да тут еще у меня появился новый папа Алексей. Ох, уж эти люди со своей любовью! В новой квартире забот у меня прибавилось. Работал я тогда не покладая лап, на несколько ставок без выходных. Рано утром мы с мамой провожали Алексея на автобусную остановку, затем везли первоклассника в школу. Возвращались домой в переполненном транспорте (как только мои лапы и уши тогда уцелели?!) Затем я доставлял маму на работу в профилакторий на другой конец города. Поздним вечером мы приезжали домой, и я, поев, валился спать без задних ног. Представьте, дорогие мои, каждый день я катался на нескольких автобусах, метро и электричке! Но я не жалуюсь. Я работал с удовольствием. А какое блаженство было в профилактории: вокруг лес и чистый воздух, все сотрудники меня очень любили, а в столовой всегда хотели накормить. Правда, моя строгая мама никогда не разрешает этого делать.

На следующую осень мы вернулись в старую квартиру, и Ростислав пошел в школу рядом с домом. Мы с мамой провожали его до школьного крыльца, и для меня это был совсем шуточный маршрут. А еще в эту осень в моей жизни произошли большие перемены. Алексей привез из Купавны Геру, лохматую, с пушистым хвостом и большими ушами. Какая она была худая! Позвоночник так и выпирал. Манер никаких, а гонору хоть отбавляй! Ведет она Алексея — и нас с мамой не замечает. Я как настоящий кавалер и поклон ей, и хвостом виляю, а она такая гордая, даже не посмотрит в нашу сторону.

Когда я понял, что Гера останется у нас навсегда, то, честно скажу, огорчился. Маме ведь пришлось с ней возиться: лапы мыть, кормить, а иногда и гулять. О, я так ревновал и расстраивался! Мне стыдно признаться, но несколько раз написал в коридоре назло всем. Мама не ругала меня, а объясняла, что если с Герой не заниматься, то она превратится в дикую Динго, а нужно, чтобы стала она такой же опытной, как я. Намучились мы с ней, но результат получили. Конечно, до меня ей далеко, но и до Динго тоже. Теперь-то я рад, что мы вдвоем живем — веселей все-таки.

Три года назад профилакторий сократили, и мама целый год искала новое место. Не могла устроиться она из-за меня. Представьте, что шикарный и образованный пес был помехой. Хорошо, что главный врач нашей больницы оказался достойным руководителем и взял нас на работу. Сначала сотрудники больницы относились ко мне с осторожностью. Их удивлял тот факт, что я спокойно жду маму целую смену, не лаю, не вою, не бегаю. Люди, какие вы все же чудные! Ведь я собака-проводник — дипломированный специалист с московским образованием и огромным опытом работы, светскими манерами и божественным характером!